Самоизоляция — то еще испытание для кипучих, деятельных натур, не привыкших к ограничению четырьмя стенами. Давайте посмотрим, как проводили изоляцию русские и зарубежные писатели столетия назад. Вкладывали ли они скопившуюся энергию в свои тексты или мучились, не выведя ни строчки?
А может, сидение дома и было нормой для них?
Начнем с позитивного примера, изложенного на портале «Культура. РФ». Иван Сергеевич Тургенев уединялся по доброй воле. В его письме Тургенева Александру и Алексею Бакуниным значится:
«Пью утром славный чай — с прекрасными кренделями — из больших чудесных английских чашек; у меня есть и лампа на столе. Словом, я блаженствую и с трепетным, тайным, восторженным удовольствием наслаждаюсь уединеньем — и работаю — много работаю. Например, вчера съел за один присест Декарта, Спинозу и Лейбница. О блаженство, блаженство, блаженство уединенной, неторопливой работы, позволяющей мечтать и думать глупости и даже писать их».
Корней Чуковский вел дневник, в котором оставил такую запись, приводимую на сайте «Культура. РФ»:
«Приняты решения: сидеть дома и только раз в неделю под воскресение уходить куда-нибудь по вечерам. Читать, писать и заниматься. Английские слова — повторить сегодня же, но дальше не идти. Приняться за итальянский, ибо грудь моя к черту. Потом будет поздно. И приняться не самому, а с учителем. И в декабре не тратить ни одного часу понапрасну. Надо же — ей богу — хоть один месяц в жизни провести талантливо».
Михаил Лермонтов, сосланный на Кавказ, поправлял при помощи лечебных вод пошатнувшееся здоровье и набирался впечатлений, чтобы позже создать два самых известных своих персонажа: Печорина в «Герое нашего времени» и Демона в одноименной поэме.
Из кавказской ссылки Лермонтов писал близкой подруге Марии Лопухиной:
Каждое утро из своего окна смотрю на всю цепь снежных гор и на Эльбрус. <…> Ежедневно брожу по горам и уж от этого одного укрепил себе ноги; хожу постоянно: ни жара, ни дождь меня не останавливают... Вот вам мой образ жизни, милый друг; особенно хорошего тут нет, но... когда я выздоровлю... отправлюсь в осеннюю экспедицию против черкесов.
Из всех этих впечатлений в первую очередь появился Печорин — погруженный в себя, путешествующий по Кавказу в поиске новых ощущений, но достаточно замкнутый, отстраненный и даже черствый в общении с людьми…».
Агата Кристи, когда не сопровождала супруга-археолога в экспедициях, сочиняла романы сидя дома. При этом у нее не было отдельного кабинета или хотя бы письменного стола. По свидетельствам, она писала в спальне, примостившись за умывальным столиком. «Мне бывало немного неловко „идти писать“, признавалась она, но если удавалось уединиться, закрыть за собой дверь и сделать так, чтобы никто не мешал, то я забывала обо всем на свете».
Джейн Остин жила с матерью, сестрой, подругой и тремя слугами. У нее никогда не было возможности уединиться в собственном доме, и на отдых в другие края она тоже отправиться не могла. Джейн приходилось работать в семейной гостиной, где ее в любой момент могли отвлечь. Писала она на маленьких клочках бумаги, и как только раздавался скрип двери, предупреждавший ее о посетителе, она прятала записки и доставала корзинку с рукоделием. Позже сестра Джейн Кассандра взяла на себя заботы о ведении хозяйства. Благодарная Джейн писала: «Не представляю, как можно сочинять, когда в голове вертятся бараньи котлеты и ревень».
Статья подготовлена по материалам интернет-ресурсов «Культура.РФ» и Big Picture.
Комментариев пока нет
Пожалуйста, авторизуйтесь, чтобы оставить комментарий.